Моя история может и не совсем по теме сайта, но в других местах я ее размещать не хочу, потому что мне нравится только этот сайт, и мне интересно, кто что скажет из завсегдатаев. Может что-то здесь покажется выдумкой, но поверьте, здесь все правда от начала до конца. А дело было так.

Я училась в университете на втором курсе, времени свободного полно - решила подработать. Устроилась в бар один официанткой. Бар такой интересный, необычный даже: мужиков много и все время одни и те же, девушек намного меньше. Конечно, я постоянно в центре внимания. Немного о своей внешности: я симпатичная невысокая девушка, темноволосая, с очень хорошей фигуркой. Я сразу обратила внимание на Сашу. Знаете, бывает, что от мужчины исходит такое ощущение силы. Вот это я сразу в нем почувствовала. Его я вроде как тоже заинтересовала.

Рабочий день у меня заканчивался в три ночи. Как-то он меня пошел проводить. Стояли у моей двери до пяти утра: болтали, целовались. Мне весело, домой не хочется. На следующий день я не выспавшаяся, но с отличным настроением пришла в бар. В какой-то момент у меня не было работы, и мы сели попить джин-тоника. Он долго смотрел на меня серьезно, а потом стал говорить что-то про нас, что любит меня. Я посмотрела на него, прищурившись: "Я тоже тебя люблю". Он глянул недоверчиво: "Ты так легко об этом говоришь". Конечно, он был прав, какая может быть любовь, когда мы знакомы всего несколько дней. Мне просто нравилось это романтичное ничегонеделание, и мне хотелось украсить этот момент красивыми словами: "я тебя люблю". В общем-то, он наверно действительно влюбился в меня, это было видно по его поведению.

Как-то я пришла на работу после выходного, в баре Саня, барменша и начальник наш. Стал мне что-то долго объяснять: он у нас был глубоко верующий. Саня стоит в сторонке. Когда начальник отвлекся на барменшу, Санек, улучшив момент, подошел ко мне и встал рядом. Он меня не целовал, ничего не говорил, но я почувствовала, что ему хорошо просто оттого, что он рядом со мной. А мне напротив отношения стали как-то наскучивать, да стали закрадываться всякие разные мысли: не слишком ли большая разница в возрасте (он меня старше на 13 лет, хотя выглядел очень молодо), хорошо ли мы вместе смотримся. Меня вдруг стала смущать его внешность, мне он казался некрасивым: он такой немного странный был: очень худой, не смотря на то, хотела я его безумно. Я была еще девочкой и хотела, чтобы он стал моим первым мужчиной, да и хотела добавить перчинку в наши поскучневшие отношения. Он же как-то не торопился.

Как-то мы сидели, и он в сотый раз хвастался своими переломами многочисленными: у меня вот тут два, тут еще. Я, слушая все это, заметила: "Ну ты даешь, то ли дело я, вся целенькая." Думаю, как-то двусмысленно прозвучало, но не могу сообразить, что. Он помолчал, потом усмехнулся: "Вся целенькая, говоришь?" Отношения у нас продолжались уже какое-то время, и меня стало интересовать, чем же все-таки Саша занимается. В баре он находился постоянно, и у него была комната в общаге в двух минутах ходьбы. Сначала он мне сказал, что работает здесь охранником. Но что-то здесь многое не сходилось. Потом в ответ на мои вопросы стал прямо говорить, чтобы я поменьше спрашивала, мне знать этого не стоит, если я хочу, чтоб у меня все было в порядке. При этом он весьма нервничал. Это лишь еще больше разжигало мое любопытство. Постепенно из некоторых неосторожных высказываний его друзей в основном (я же все время с ним) мне стала открываться истина: наркотики. Героин. Это был просто наркотический притон. Господи, куда же я попала, я, девочка из интеллигентной семьи, невинный цветочек. И знали бы мои родители.

Санек, значит, был дилером. Потом я видела, как его друзья нюхали героин через трубочку. Меня уже начали терзать смутные подозрения насчет Саши, но пока он ни на чем замечен не был. Сейчас думаю, что он принимал с самого начала, просто я, непросвещенная, ничегошеньки не понимала, да, он странно себя вел иногда, но я и не знала его другим. Надо было бы мне по-хорошему в этом месте и прекратить наши отношения. Но мне, домашней девочке, вся эта петрушка вдруг стала дико интересна. Романтика. К тому же у нас все дело шло к постели. Кто-то может сказать, что я дура. Может и так. Меня тогда действительно Бог уберег. Я могла очень сильно вляпаться во многих местах.

С другой стороны меня там все очень любили. Я же такая хорошая девочка: добрая наивная немного. Саню бы совесть мучила до конца жизни, если бы он подсадил меня на иглу или еще что-нибудь. Один раз мы были у него, и он насыпал белый порошок на столе. Говорит: хочешь попробовать? Я неуверенно мотаю головой. Он говорит, знаток: с первого раза ничего не почувствуешь, а со второго можешь подсесть. Смотри сама, я не навязываю. Потом подумал и говорит: "Но лучше не надо".

Примерно тогда же когда я узнала про то, что он принимает наркотики, он сказал мне что собирается сниматься. Как-то поднимаемся к нему в комнату в общаге, то было под новый год. Обычная такая комната одинокого мужчины: холодильник, небольшая кровать, стол. И огромный лежак для собаки, у него был дог. Я уже была раз в этой комнате, но в этот день уже и он и я знали, зачем шли. Пришли, он стал делать себе укол в вену ноги. Говорит, что это лекарство. Я верю на слово, хотя и сомневаюсь. Какое-то лекарство он все же принимал, но потом уже, забыла название, что-то типа реланиум. Ну на сайте народ грамотный, думаю, знают. Но тогда у него крыша поехала основательно. А между тем я пришла романтично лишаться своей невинности, а ему не до этого. Я стою в нерешительности, жду, когда он начнет приставать, раздевать меня. Он на меня посмотрел помутневшим взглядом: "ты чего не раздеваешься". Я в некотором замешательстве начала стягивать с себя кофточку, юбку. Такое впечатление, что мы годы уже вместе. В трусиках и лифчике залезаю под одеяло. он спросил: "У тебя много было до меня мужчин?", Я ответила: "Нет, я девочка". Он искренне удивился. Обрадовался. И сказал мне такую смешную фразу: "Не знаю, что делать прямо. Ты такая вся невинная, чистая, что мне даже стыдно на тебя заползать".

Мы лежали, обнимались, и он, помню, все отгонял собаку: "Скайер, тебе то все интересно, иди отсюда". Потом мы сидели на окне: я с ногами на подоконнике, а он около меня и он говорил мне, какое у меня красивое тело, что с меня надо "лепить скульптуры". Снизу доносилась музыка: Сектор газа... В общем, несколько дней мы сексом не занимались, просто спали вместе, прижавшись к друг дружке, а потом он провожал меня домой. И тогда уже мы начали ссориться. Ситуация действительно дурацкая: мы засыпали, потом надо было проснуться, встать, выйти на холодную улицу, ему меня проводить и снова спать. Он злился, тем более из-за его проблем он все время был как комок нервов. Но я не могла по-другому, если бы стала оставаться до утра, начались бы расспросы со стороны родителей, а так все было тихо.

После Нового года пошли знакомиться с его родителями, а потом к нему в комнату. В этот день все и случилось. Он как-то немного неумело стал меня возбуждать, это были скорее попытки, чем что-то еще. Потом вошел в меня. Конечно, ничем не предохраняемся. Больно ужасно, но я терплю. И не могу заставить себя спросить про презерватив, вроде как не в тему будет звучать. Когда я спросила, было уже поздно. Он кончил прямо в меня два раза. Тут я испугалась не на шутку. Учитывая все то, что я о нем знала, забеременеть от него было бы ужасно к тому же в моем нежном возрасте, да еще реальная угроза заразиться чем-нибудь.

Про то, что он так безответственно поступил ничего не стала ему говорит, в конце-концов самой надо всегда думать. Но впоследствии я стала очень твердо настаивать на презервативах, а он с не меньшим упорством этой твердости сопротивлялся. Ну не может он, не хочет и не будет заниматься любовью в презервативе. Как только он его надевал, у него падал член. У него вообще были весьма серьезные проблемы с потенцией.

Через несколько наших таких встреч он стал намекать мне словами и жестами, что хочет, чтобы я сделала ему минет. До сих пор я жалею, что так быстро на это согласилась. Но мне хотелось делать все, что только можно и мне действительно нравилось. К тому же от минета он кончал как сумасшедший, бил в стенку кулаком, я просто от него глаз не могла отвести. Он же мне сделал то же самое только один раз, и то у него было такое выражение лица, как будто это что-то противоестественное природе.

Временами я ловила себя на мысли, что мне с ним очень хорошо, и я не хочу ничего другого. Ссорились мы, правда, часто, в основном из-за презервативов. Он меня спрашивал: почему ты не хочешь просто так? Ты что боишься от меня забеременеть? Значит, ты меня не любишь? Несколько раз он мне предлагал выйти за него замуж. Я только отшучивалась. Вроде как мне было все понятно, что вместе мы не будем: у меня все впереди, я человек другого круга. А кто он? Конченный человек, а я слишком разумная девушка, чтобы с таким связать свою жизнь. Но уже тогда я была к нему словно цепями прикована, только я еще этого не понимала. Мне казалось, что я по-прежнему хозяйка положения, иной раз я и покапризничать себе позволяла, тем более, мне казалась, если я сплю с ним, то имею право на какие-то претензии.

Однажды, мы как обычно спали у Саши в комнате, и я, глянув на часы, стала будить его, чтобы идти меня провожать. Он молчал, а потом сказал мне: "Если ты сейчас уйдешь, то это все". До сих пор помню свою первую реакцию, такую оказывается обманчивую. Думаю: "ну и хорошо. Давно пора." Он все таки пошел меня провожать. Идет, молча. На прощание не поцеловал меня, посмотрел как я дошла до квартиры, развернулся и ушел. А мое сердце всю дорогу глухо, а потом все громче и громче стучало: "Я же его люблю".

На следующий день у меня была какая-то немыслимая истерика. Такого у меня не было ни до ни после. У меня вдобавок была сессия как раз, и надо было готовиться к очередному экзамену. А тут - какие экзамены: я ничего не могла делать вообще, даже плакать. Какая-то ломка у меня была. Мне надо было срочно с кем-то поговорить. Перезвонила всем подругам, маме - никого нет. Я еле-еле смогла дождаться, когда надо будет идти на работу. Пришла. Как только увидела Сашу (он прошел мимо, не взглянув на меня), у меня слезы сами собой покатились из глаз. Я зашла в закуток, где мы мыли посуду - стою плачу. Заходит барменша, начала меня успокаивать: "Да они все козлы!". А я думаю про себя: "Что за бред. Я просто неправильно себя вела. Надо было поменьше капризничать, и побольше прислушиваться к Сашке. И все будет у нас нормально". В этот день подошла к нему сама. На гордость мне было плевать, уже все это давно было похерено. Я действительно не перед одним парнем так не унижалась, как перед этим Сашей. Он пьяный как свинья. Он тогда уже подлечился и бросил свои наркотики (ненадолго правда), и теперь начал беспробудно пить. Говорит: "Видишь, мне тоже плохо, я поэтому так и напился.".

После этого случая мы стали ссориться постоянно. Появились и другие причины (а скорее поводы). Началась какая-то дикая ревность. Ко мне тогда повадилась в бар ходить одна подруга. Мы с ней как соберемся, начинаем болтать и ржать, никто наших разговоров не понимает. У него постоянно вопросы: что ты с Викой делала полчаса в туалете? Кому вы улыбались? Почему вы с парнями играли в карты? Когда я говорила кому-нибудь про эти вопросы, это вызывало только смех. Мне, правда, было не до смеха.

Но и такой слабенькой как в нашу первую ссору я уже не была. Во мне родился здоровый цинизм. Я смотрела на наши отношения со стороны и понимала, как все это тупо. После ссор он иногда сам подходил ко мне, пьяный, и предлагал мне пойти к нему. Я соглашалась, мне было все равно, что делать, лишь бы быть с ним рядом. В последнее наше примирение Саня стал намекать мне, чтобы я увольнялась из бара. "Я не хочу, чтобы тобой командовал какой-то там Миха" - был предъявлен мне аргумент. Я понимала, что, увольняясь, я рву последнюю ниточку, связывающую нас, но сделала, как он просил. Помню последнюю нашу совместную ночь. Я стояла перед ним в черных трусиках и лифчике и с сожалением отмечала, что в его глазах нет никакого интереса, никакого желания. Он стоял в раздумье и не спешил коснуться меня, обнять. Я сама шагнула к нему, обняла... Позже, когда мне надо было идти домой, он молча поднялся и сел на кровати. Заспанный, непричесанный, но такой любимый. Он сказал, что не пойдет меня провожать. "Возвращайся когда захочешь от меня забеременеть" - сказал он мне, хотя я понимала, что даже это не поправило бы ситуацию. И я в последний раз ушла, чтобы больше не вернуться.

Последующие дни я провела так, словно у меня оттяпали какую-нибудь жизненно-важную часть тела. Тогда, кажется, я на своей шкуре ощутила, что такое ломка. Постепенно все уходило, забывалось, стиралось из памяти. Больше с Сашей мы ни разу не встречались.