Что? Запердолили ей все подряд?

История эта случилась на самом деле и было это в некоем совхозе расположенном в Волоколамском районе Московской области, во второй половине семидесятых. Я уже студентом не был, хотя в душе себя им ощущал. Видимо поэтому по-прежнему периодически извлекал некие дивиденды из статуса, к которому привык за пять лет студенчества, в том числе приобретение авиа и ж/д билетов за полцены, а также шабашки под вывеской ССО.

И вот в тот замечательный, серединносемидесятый я собрал бригаду из 6 своих друзей и возглавил её. При подготовке к заезду мне надо было выдвинуться на рекогносцировку, найти работу, решить бытовые мелочи: где жить, что строить, чем питаться и откуда будут материалы из которых мы и возведём нечто.

Все вопросы были решены с подкупающей простотой. Совхозный прораб, Никифорыч, по-солдатски прямо объявил, что мы будем так же обеспечены работой, материалами, механизмами и зарплатой, как мы сумеем выразить своё к нему уважение. Зная, что с тех пор бог выдумал деньги, лучшего знака уважения прораба не бывает, если только совместное распитие литры водочки, я отстегнул манёхо и пообещал железную долю в будущих доходах нашей команды. Легко распавившись с главным, походя я решил и вопрос проживания - в лесу стоял брошенный туб диспансер, а также и нанял Татьяну, местную незамужнюю барышню с тем, чтобы она стирала, варила, убирала и всяко разно для всей нашей бригады. Сам же я претендовал и на некую сексуальную поддержку с её стороны. Всё это бодренько и прямолинейно я ей и объявил, таких слов как сексуальные домогательства в те времена в УК не существовало, или по крайней мере не применялось.

Вопросов не было, более того мы на всякий случай тут же и произвели предварительную примерку и притирку, а если говорить проще, то без особых прелюдий пристроились подъе*аться.

И тут я понял, что мне просто таки сильно повезло. Посудите сами, ладная деревенская фигурка, ничего особенного, но чем-то сильно притягательная. Наверное тем, что в процессе естественного отбора сформировалась настоящая женщина лишь немного подуродованная русско-Советским образом жизни. Что я имею в виду, полагаю все поняли, но коротенечко пробегусь, поясню непонятливым. Так вот от естественного отбора Танюше досталась, красивая и немалая хоть вширь, хоть вглыбь попа, грудь достаточная для выкармливания потомства и общая приятность для того чтобы в борьбе за самца иметь больше шансов на победу. Совок немного подпортил это произведение заскорузлой кожей на ладонях и ступнях, немного более чем надо форсированными мышцами и общей такой усталостью, граничащей с плохим характером. А какой она несла запах? То ли это был запах парного молока, то ли сена, то ли женской молодости и чистенькой п*3ды, то ли всего этого вместе помноженного га неудовлетворённость сексуальную жизненную и прочие. И этот запах сводил меня с ума.

Я ожидал незатейливого совокупления с не очень ухоженной девицей в миссионерской позе. То что я получил было не просто неожиданно, я просто улетел и чуть не обосрался. Во-первых и в этот раз и во все последующие её влагалище и вход в него были просто таки кристально чистыми несмотря на то что к моменту каждого нашего соития я въезжал как на лыжах в приятно увлажнённую природными лубрикантами не большую и не маленькую но с первой встречи такую родную п*3ду. Волосики обрамляющие срамное место не были выстрежены как у совремменых бл*дей почему-то именуемых путанами, но они были не длинными и не короткими. Вообще заправляя свой к моему стыду не отличающийся свежестью член я ощутил даже некий стыд, знаете типа как на приём придти в рабочем комбинезоне. Но уронив себя на неё я летел и летел. Это было так сладко, влагалище как бы соскучившись по мне, или вообще просто трепетало в прямом смысле. Когда я то ли заурчал то ли закряхтел кончая в неё с её согласия она как то по взрослому улыбнулась моей непосредственности и открытости, вздохнула и сказала хорошо.

Как вы понимаете теперь все приготовления и сборы были освящены не только призрачным образом возможного зароботка, сколько радостью, что там-то я смогу Танюшу трахать аж пока не надоест, а то что это произойдёт было понятно.

И так оно и было. Мы много и весело работали. Я как бригадир работал меньше, мотаясь то за материалами, то выклянчивая мащину или кран, то треская водяру с Кефирычем и укрепляя тем самым наше с ним взимоуважение. Танюшку конечно же ё* регулярно, жадно ревнуя. Хотя почему-то всё это чаще всего происходило в спешке, но мы верили, что вот ещё чуть-чуть и необходимость спешить пропадёт, и вообще всё будет просто замечательно.

В этих торопливых совокуплениях была даже своя прелесть, не надо было ей ломаться, а мне её уговаривать, а всякие сентименты говорить тоже было некогда. Поэтому все наши нежности были ограничены сухими похвалами друг другу. Типа Танюха, ну ты сегодня дала, ну просто чемпионка. А она как и подобает в ответ, что ну конечно под таким то жеребчиком, чего уж лежать как бревно.

С вашего позволения пропущу большой кусок, который готов выдать на гора по заявкам читающей публики отдельно.

И вот мы благополучно завершили свой трудовой семестр, вернулись в Москву с более или менее честно заработанными деньгами и вошли в суету повседневной жизни. Только в середине Сентября, под очей очарованьем Московской золотой осени, позвал я своих друзей, а именно всех тех, кто был со мной на заработках посидеть поговорить и т.п.

И тут под воздействием водочки, хорошей компании, красоты окружающего мира я чего-то сомлел и рассентиментальничался. Давайте говорю за Танюшку выпьем. Она честно заработала свою долю, а мне так вообще не скрасила, но украсила то лето. Смотрю какие-то переглядки. Нет, все конечно же выпили, вопросов нет. Но какие-то лица у всех моих другов сильно старательно показывают полную тупую непонятку. Ну уж тут то я насел. И так и сяк, но расколол пед*растов (в хорошем смысле этого слова).

Открылись они мне тогда, как по окончании первого месяца работ, когда я пришёл с закрытия нарядов мягко говоря в ж*пу пьяный, Юрасик, мой лучший друг, как раз почти уболтал Танечку на палочку. Но тут припёрся я и всю малину поломал. Мало того видно общий спермотоксикоз наполнил воздух и/или эфир сигналами опасности. И я, упав на койку, заорал: Танюха, сюда! И потребовал, чтобы она села рядышком и гладила меня по голове снимая ту немыслимую нагрузку, которую я вынужден был принять на себя ради общего дела. Сейчас я думаю, что основная идея была та, чтобы удержать Танечку в поле зрения и под контролем. Да только не вышло.

Села Танюша на табуретку, гладит меня по голове, как велено, но кровя то уже у все разыгрались. И берёт злой змей Серёжа, да и вытаскивает из под Таниной попы эту табуреточку, приспускает трусы и попёр её рачком. Представляю уморительную картину. Неудачливый единоличник, а это я лежит в сиську пьяный, а еогная пассия стоит раком, руками гладит, а может и целует его успокаивая. А в это время сзади её еб*тс. Можно даже сказать НАС еб*т. Совершенно охреневший спрашиваю и что все запердолили подряд? А чего уж говорят, все с голодухи по пять минут, то есть за полчаса управились.

На этом бы и конец той истории, ан нет. На следующий год поиздержавшись за зиму, решили мы в том же составе облагодетельствовать Кефирыча ещё раз, если жив он курилка. К его и нашей радости Кефирыч даже и не изменился. Был моему появлению чертовски рад и сказал, что приступать мы можем хоть завтра. После этогоь пошёл я к Танечке, нашёл не сразу, она переехала. Встретились по товарищески, без поцелуйчиков и прочих буржуйских сантиментов. Поработать она согласилась, даже видно бвло, что рада этому. Только вот говорит, давай без обид, еб*ться в этом году с вами не могу, замужем я теперь.

Ну и хорошо, говорю, мне самое главное, чтобы бойцы в чистоте и сыты, а это мы ещё посмотрим. Ну и хрена мне лысого, да и не только мне. За два месяца ни одному из моих джигитов не то что запердолить, просто подержаться не дала. А мужа её мы видели, однорукий обходчик-стрелочник, вдовец с тремя малыми детьми, лет 40 ему было, для нас вообще уж старик. Да видимо не это важно, а сам статус семейной женщины.

Вот она загадочная женская душа усиленная Русской непонятностью.