История, изменившая отношение к женщинам

Жара стояла такая, что казалось дыхание, превращалось в огонь и драконы не казались такими уж сказочными персонажами. Ноги прилипали к перрону, а потеющие пассажиры, кто как мог, пытались облегчить свою участь. Дородная дама, обмахивалась газетой, и удушливый запах её сладких духов делал ожидание окончательно невыносимым. Наконец усталый голос объявил о прибытии поезда, и народ оживился, пытаясь определить, где будет находиться нужный им вагон. Поезд, пыхтя, подтащился к перрону, и жаркая липкая волна внесла меня внутрь. Когда я затормозил у нужного мне купе, уткнувшиеся мне в спину сумки, дали понять, что чем быстрее я туда нырну, тем быстрее пронесется мимо меня стадо усталых бизонов, стремящихся к своим лежбищам.

Когда спасительная преграда открылась под моим напором, картина, открывшаяся моему взору, заставила меня забыть о жаре, об ожидании, о сумках впивающихся в мою спину. Прямо передо мной оказалась круглая, упругая, невыносимо аппетитная женская попа. Я замер, мечтая только об одном, что бы это прекрасное видение не исчезало, но ничто не длится вечно и через мгновение я понял, что смотрю не на попу, а прямо в испуганные и от этого ещё более огромные, голубые глаза её хозяйки. Не знаю, что произвело на меня большее впечатление, и то и другое было захватывающим дух. Испуг сменился смущением, а затем праведным возмущением. Правда не понятно, куда оно было направлено на меня, или на дверной замок, поставивший её в дурацкое положение. Дверь захлопнулась перед моим носом с глухим: "Извините!" и мне пришлось размазаться по ней в ожидании. Слава Богу, оно было недолгим. Когда, наконец, я получил доступ в купе, хозяйка аппетитной попки, голубых глаз и как мне удалось разглядеть пышной груди, сидела на своей полке и делала вид, что читает книгу. Оказалось, что мы соседи по верхним полкам.

Нижние полки были свободны, до следующей остановки, когда одна из них обрела своего хозяина, пожилого мужчину. Вопреки обыкновению, ни у кого не возникло желания познакомиться и завести беседу, время уже было позднее и мы, не сговариваясь, улеглись спать. Легко сказать улеглись. Одно дело улечься и другое уснуть. Мысли о прелестях соседки, не давали сомкнуть глаз, и я лежал, наблюдая за мельканием огней за окном. Повернув голову, я заметил, что не одному мне не спится. Мелькающие огни отражались в глазах женщины, и казалось, что они (глаза) мерцают. Она лежала на животе и её рука была вытянута вдоль окна, и тут я понял, что мы лежим, как в зеркальном отражении и расстояние между нашими руками ничтожно малО. Не знаю, что случилось бы и случилось бы что-нибудь, не случись поезду резко затормозить. Не скажу, что меня будто ударило током, когда мы схватились друг за друга. Мысли были только о том, что бы не свалиться вниз, но когда первый испуг прошёл, я понял, что держу её за руку и не спешу её отпустить, и у неё тоже не возникло такого желания.

Мне стало по-настоящему жарко, я почувствовал, что её ладошка шевельнулась в моей руке, но она не пыталась её забрать. Мы смотрели друг на друга, а наши руки ласкали и гладили, пальцы переплетались и щекотали ладони. Я чувствовал, что что-то твёрдое, мешает мне уже лежать на животе. Мне не понадобилось спец. приглашения, через мгновение я был на её полке, и тут случился казус, перебросив своё уже отнюдь не гибкое тело через "пропасть" и выпрямившись, не рассчитал высоты и со всей дури врезался в багажную полку. Мой вопль разбудил бы и мертвеца, а сосед внизу его явно не напоминал и обозначил себя тихим покашливанием. Упало всё, что могло упасть. И тут я услышал тихое: "Ш-ш-ш-ш-ш" и почувствовал, как две нежные руки потянули меня к себе, я подумал: "Какой на хрен трах?", но как оказалось, его никто и не предлагал. Она обняла меня, и стала гладить по голове, шепча какие-то милые глупости, успокаивая и жалея.

Не помню, как это случилось, но я лежал на спине, а она рядом, на боку целовала моё лицо, глаза, губы. Я никогда раньше не чувствовал таких нежных, горячих губ и вот тут, я уже забыл о боли, меня трясло как в лихорадке. Её губы опускались всё ниже, она ласкала мои соски, посасывая, теребя и прикусывая их зубами, и остужала их дыханием. Так, целуя и покусывая, добралась она до живота, проводила горячим языком от пупка до груди, дразня и возбуждая. Было ощущение, что у неё три языка, так как я чувствовал одновременно прикосновение двух твёрдых сосков. Мне казалось, что если она дотронется языком до моего члена, я взорвусь как сопливый подросток. Я положил руку ей на голову и попытался направить её вниз и тут, она замерла, выпрямилась, посмотрела на меня и покачала головой. И тут я увидел слёзы на её глазах и понял, что она никогда не делала этого. Наверное, я должен был разозлиться, но вдруг во мне возникло чувство всепоглощающей нежности к этой женщине, которая доверчиво отдавала себя в мои руки.

В ней не было ничего от шлюхи, мы не трахались той ночью, мы занимались любовью. Эта незнакомка дарила мне себя всю без остатка, как первый и последний раз в жизни. И Я - закоренелый холостяк и циник, для которого слова трахнуть, засадить и выеб-ть являлись обыденными - занимался любовью!!!! Вот сказал это и мой язык не отсох, потому что назвать то, что было между нами, банальным поездным трахом, не поворачивается язык. Вы можете назвать эту историю розовыми соплями, можете считать её вымышленной, мне всё равно, просто вспомнилась, в эти такие же жаркие дни, та давняя история, изменившая моё отношение к женщинам...